Георгий Дронов из "Ворониных": "Мне довелось лежать в перевернутом автомобиле"
24 січня 2014 13:16
Георгий Дронов интересуется полтергейстом
– Георгий, ваша партнерша по сериалу «Воронины» Екатерина Волкова говорит, что проект для нее – антидепрессант.
– Вполне вероятно, так и есть. Лично для меня «Воронины» – это пример работы, которая делается в очень правильной, здоровой партнерской атмосфере. Почти эталонной.
– Что было самым необычным для вас в новом сезоне? Прыгать с парашютом?
– Сам я с парашютом не прыгал, слава Богу, это делали профессионалы. Однако
13-й сезон стартовал с очень ярких и не свойственных для нашего сериала ситуаций. Во-первых, у нас увеличилось время съемок вне павильона. Мы много снимали на натуре, что, честно говоря, для ситкома не очень свойственно. Во-вторых, появились очень необычные места действия: и аэродром, и самолет, и фюзеляж самолета. В-третьих, моему герою пришлось постараться: носить обмундирование парашютиста, попадать в серьезные стрессовые ситуации. Мы лежали в перевернутом автомобиле.
– Можете вспомнить самый безумный поступок, который когда-либо совершали?
– В детстве, в подростковом возрасте чего только не было! И по карнизам 12-этажных домов ходили, и прыгали с вышек, но потом эта тяга к экстриму проходит, и ты понимаешь «нет, сейчас уже не смогу». Особенно когда появляются дети, начинаешь относиться к себе несколько по-другому, осознаешь, что время экстрима прошло. Теперь ты отвечаешь еще и за других. Думаю, что одно из последних экстремальных событий в моей жизни – это собственно и есть само появление детей.
– А что еще изменилось после рождения детей в вашей жизни?
– Абсолютно все! Отношение к жизни, времяпрепровождение, интересы, порядок дня.
– Но ведь это счастливые перемены?
– Да, только эти хлопоты растягиваются на очень длительный промежуток времени. Сначала это счастливые хлопоты и несложные перипетии. Затем начинается борьба. Потом ты начинаешь злиться, потом ты начинаешь об этом думать. То есть это не просто «хлопоты», а большая, сложная психологическая работа.
– Вы помните себя в детском возрасте? С младшим братом ладили?
– Когда он появился, мне было почти 14, так что дома меня называли папой.
– Вы за старшего оставались?
– Да, и никогда не стеснялся брать его с собой. Если надо было погулять с братом, просто брал его на улицу, и мы там с ватагой парней носились. С нами всегда была коляска: младший брат либо спал, либо с ним играли девочки, которые есть в любой компании. В общем, проблемы с этим не было.
– То есть совмещали приятное с полезным?
– Абсолютно! В жизни всегда так: когда не задумываешься о том, что надо делать, а просто делаешь, – все получается прекрасно, естественно и без напрягов.
– Сейчас вы с братом общаетесь?
– Дружим. У каждого есть свои интересы, но это ничего не меняет. Мы друг у друга есть навсегда. Если одному что-то надо, другой брат всегда приходит на помощь. И так было всегда.
– Как у вас обстоят дела со спортом? Говорят, на съемках «Ворониных» у вас были проблемы со спиной...
– Не хотелось бы говорить о болячках. А на спорт опять же нет, к сожалению, времени. Надо учиться по-другому организовывать жизнь и съемочный процесс. При подписании контракта на работу надо пересматривать очень много пунктов договора, чтобы двенадцатичасовой рабочий день перевести в восьмичасовой. Тогда, кроме работы, хватит времени и на что-то другое. А пока полностью посвящаю себя съемкам.
– Георгий, ваша партнерша по сериалу «Воронины» Екатерина Волкова говорит, что проект для нее – антидепрессант.
– Вполне вероятно, так и есть. Лично для меня «Воронины» – это пример работы, которая делается в очень правильной, здоровой партнерской атмосфере. Почти эталонной.
– Что было самым необычным для вас в новом сезоне? Прыгать с парашютом?
– Сам я с парашютом не прыгал, слава Богу, это делали профессионалы. Однако
13-й сезон стартовал с очень ярких и не свойственных для нашего сериала ситуаций. Во-первых, у нас увеличилось время съемок вне павильона. Мы много снимали на натуре, что, честно говоря, для ситкома не очень свойственно. Во-вторых, появились очень необычные места действия: и аэродром, и самолет, и фюзеляж самолета. В-третьих, моему герою пришлось постараться: носить обмундирование парашютиста, попадать в серьезные стрессовые ситуации. Мы лежали в перевернутом автомобиле.
– Можете вспомнить самый безумный поступок, который когда-либо совершали?
– В детстве, в подростковом возрасте чего только не было! И по карнизам 12-этажных домов ходили, и прыгали с вышек, но потом эта тяга к экстриму проходит, и ты понимаешь «нет, сейчас уже не смогу». Особенно когда появляются дети, начинаешь относиться к себе несколько по-другому, осознаешь, что время экстрима прошло. Теперь ты отвечаешь еще и за других. Думаю, что одно из последних экстремальных событий в моей жизни – это собственно и есть само появление детей.
– А что еще изменилось после рождения детей в вашей жизни?
– Абсолютно все! Отношение к жизни, времяпрепровождение, интересы, порядок дня.
– Но ведь это счастливые перемены?
– Да, только эти хлопоты растягиваются на очень длительный промежуток времени. Сначала это счастливые хлопоты и несложные перипетии. Затем начинается борьба. Потом ты начинаешь злиться, потом ты начинаешь об этом думать. То есть это не просто «хлопоты», а большая, сложная психологическая работа.
– Вы помните себя в детском возрасте? С младшим братом ладили?
– Когда он появился, мне было почти 14, так что дома меня называли папой.
– Вы за старшего оставались?
– Да, и никогда не стеснялся брать его с собой. Если надо было погулять с братом, просто брал его на улицу, и мы там с ватагой парней носились. С нами всегда была коляска: младший брат либо спал, либо с ним играли девочки, которые есть в любой компании. В общем, проблемы с этим не было.
– То есть совмещали приятное с полезным?
– Абсолютно! В жизни всегда так: когда не задумываешься о том, что надо делать, а просто делаешь, – все получается прекрасно, естественно и без напрягов.
– Сейчас вы с братом общаетесь?
– Дружим. У каждого есть свои интересы, но это ничего не меняет. Мы друг у друга есть навсегда. Если одному что-то надо, другой брат всегда приходит на помощь. И так было всегда.
– Как у вас обстоят дела со спортом? Говорят, на съемках «Ворониных» у вас были проблемы со спиной...
– Не хотелось бы говорить о болячках. А на спорт опять же нет, к сожалению, времени. Надо учиться по-другому организовывать жизнь и съемочный процесс. При подписании контракта на работу надо пересматривать очень много пунктов договора, чтобы двенадцатичасовой рабочий день перевести в восьмичасовой. Тогда, кроме работы, хватит времени и на что-то другое. А пока полностью посвящаю себя съемкам.
