Принц из Краматорска. Интервью с украинским альтистом Максимом Рысановым

Украинский альтист Максим Рысанов, покоривший лучшие сцены мира от США до Китая и прозванный принцем альта, в интервью Оксане Мамченковой в № 17-18 журнала Корреспондент от 3 мая 2013 года, - о том, являются ли деньги главным мерилом успеха.

О Максиме Рысанове, 35-летнем уроженце Краматорска, уже десять лет кряду восторженно пишет западная пресса, а российские критики называют его просто и со вкусом - принц альта.

До Рысанова виртуозной игрой на этом более крупном и низком по тембру сородиче скрипки сумели прославиться лишь немногие звезды мирового масштаба вроде учившегося во Львове россиянина Юрия Башмета и шотландца Уильяма Примроуза. Теперь признанным мэтрам наступает на пятки украинец.

Со своими далеко идущими планами - стать альтистом-звездой - Рысанов определился едва ли не в начальной школе. Инструмент он начал осваивать в родном Краматорске, а когда ему было 11 лет, родители приняли решение отправить талантливого отпрыска продолжать учебу в Москву.

Артист успел сыграть со множеством коллективов Европы (вроде Симфонического оркестра Франкфуртского радио и Симфонического оркестра радио ВВС) и Азии (Шанхайский симфонический оркестр), а также выступить с мировыми звездами сцены

В российской столице молодое дарование надолго не задержалось. Конечным пунктом назначения для него всегда был Лондон - одна из мировых столиц музыки, где, признается теперь Рысанов, постоянно чувствуется, как кипит адреналин.

Сегодня в послужном списке альтиста немало наград и внушительный список коллабораций. Артист успел сыграть со множеством коллективов Европы (вроде Симфонического оркестра Франкфуртского радио и Симфонического оркестра радио ВВС) и Азии (Шанхайский симфонический оркестр), а также выступить с мировыми звездами сцены.

Кроме выбора редкого инструмента, в игре на котором, по признанию западной прессы, Рысанова отличает особая виртуозность, украинец известен еще и любовью к современному репертуару. Наравне с признанной классикой вроде Иоганна Себастьяна Баха и Вольфганга Амадея Моцарта Рысанов исполняет произведения знаменитых современников.

Альтист, успевший выступить на многих престижных сценах мира, теперь готовится дать свой первый концерт в Киеве, который состоится 15 мая в Национальной филармонии. Накануне выступления Корреспондент позвонил Рысанову в Лондон. Во время продолжительного разговора о музыке и о себе артист часто смеялся, но становился серьезен, когда речь заходила об Украине.

- В вашем репертуаре много и классики, и современной музыки. Что более интересно зрителю?

- Знаете, публика - странное тело. Если публику не воспитывать вообще, а только давать ей то, что она как бы любит, то, что продается, то, что легко, то, конечно, надо играть только Времена года [итальянского композитора Антонио] Вивальди и еще, может быть, какую-нибудь легонькую симфонию Моцарта.

Но я убежден, что современную музыку нужно всегда вставлять в программу. Если идти исключительно из расчета на продажу, то в конце концов получится просто примитивная попмузыка.

- Как отличаются предпочтения слушателей в разных странах?

- Есть более традиционная публика, как в Германии. Причем за счет того, что она в общем-то очень знающая, она лучше воспринимает то, что знает. Навер ное, они хотят показать, что уважают собственные знания.

А вот в неподготовленных к классической музыке странах, например в Азии где-нибудь [все иначе]. В Малайзии мне рассказывали, что программировали в одном и том же концерте Моцарта, который в принципе “ложится” всегда идеально на любую публику, и [советского композитора Альфреда] Шнитке. И вот публика, которая совершенно не воспитана, у них нет этой классической культуры, воспринимала Шнитке лучше. Для них, видимо, эффекты большого оркестра, более мощная, красочная палитра имели большее значение, чем приятная мелодия.

- Где музыканты более склонны экспериментировать?

- Я думаю, что время от времени все коллективы, занимающиеся серьезной музыкой, обязаны играть современную музыку, развивать ее. Особенно это касается оркестров хотя бы частично [сидящих] на государственном пособии, потому что государство заинтересовано в том, чтобы развивать свою культуру, своих композиторов.

Хотя сейчас очень трудные времена настали. К примеру, в Голландии закрылись около 40 % всех оркестров. Потому что новое правительство посчитало, что оркестров слишком много, что они слишком много тратят на классику денег. Это все в связи с кризисом. И так везде.

- Кто задает сейчас моду в инструментальной музыке?

- Не знаю, можно ли это назвать модой. Но могу назвать несколько оркестров, которые являются лидирующими по своему исполнению. Конечно, это Лондонский симфонический и Лондонский филармонический [оркестры]. Очень важным оркестром в Европе считается Берлинская филармония, еще Консертгебау в Амстердаме.

Вообще в Германии очень высокий уровень оркестров и музыкальной жизни. В Англии оркестры тоже очень хорошие, но там почему-то всегда хуже платили.

- А что определяет успешного музыканта - сотрудничество со звездными коллективами или гонорары?

- Уровень гонорара, конечно. Но знаете, не всем известно, кто сколько получает. Все происходит между организатором и агентами. Это ни в коем случае не может определить, насколько музыкант известен, и уж точно - насколько он хорош.

Если читать биографию исполнителя, то в ней хотелось бы видеть известные названия или хотя бы фамилии дирижеров. Это придает значимости.

Но есть категория музыкантов, у которых не сложилось, но совершенно не из-за того, что они плохо играют. Просто есть люди с не очень покладистым характером. Ведь сейчас мода среди классических музыкантов-звезд быть очень покладистым, быть таким дружелюбным со всеми, таким нейтральным. Если, например, еще 20 лет назад в моде были дивы - певица или балерина должна была приехать и обязательно устроить страшный скандал, - то сейчас все по-другому.

- Насколько плотен сейчас ваш график?

- Около 100 [концертов в год].

- В интервью пять лет назад вы сказали, что в Украине до вас никому нет дела. Сейчас ситуация изменилась?

- Мне кажется, Украина живет в своем пузыре. Вот смотрите, я родился в Украине и в принципе ни разу не имел в Киеве ни одного концерта. Было одно появление, в рамках фестиваля Бриттена [Britten Festival Kyiv], его устраивал скрипач Дмитрий Ткаченко. Но мне показалось, что там могли обойтись и без моего выступления.

Хотя Киев - прекрасное место, мне бы хотелось там больше играть. Просто мне кажется, что там есть люди, которые думают, что незачем кого-то приглашать из-за границы. Ведь это же дорого для Украины. Мне пришлось уменьшить свой гонорар в десять раз ради того, чтобы сыграть на родине.

- Как вы считаете, что должно произойти в Украине, чтобы музыканты перестали уезжать за границу в поисках профессиональной реализации?

- Это невозможно изменить до тех пор, пока не появится нормальный прилив денег. Все зависит, к сожалению, от денег.

Молодой музыкант, когда подрастает, очень хочет стать солистом, потому что он хочет иметь нормальную жизнь и много зарабатывать. Хотя по сравнению с тем, что было 20-30 лет назад, молодые, даже самые известные музыканты уже так много не зарабатывают. По одной простой причине - раньше продавалось много записей, эти контракты дисковые с Deutsche Grammophon, EMI, Sony приносили хорошие деньги.

Если [израильский виолончелист] Миша Майский за всю свою карьеру продал 1 млн дисков, а для классического артиста это огромное количество, то сейчас самые популярные музыканты, наверное, продают максимум 10-20 тыс. Потому что как только диск выходит, он тут же появляется на Spotify [онлайн-сервис, предлагающий прослушивание музыки многих лейблов], на который, я уверен, все подписаны, и там все бесплатно.

Так вот, дело в том, что нужно воспитывать культуру камерного музицирования и культуру оркестрового музицирования. Потому что из 100 человек струнников 99 все равно окажутся в оркестрах. Но в чем проблема - проблема в том, что в оркестрах не платят, а про камерную музыку я вообще молчу. Этого жанра вообще не существует ни в Украине, ни в России. То есть никто не ходит на квартеты, никто не ходит на трио, а ведь это на самом деле самое что ни на есть зерно, от чего все происходит.

- Гражданином какой страны вы себя чувствуете?

- Это трудный момент, потому что я все-таки в Лондоне уже 17 лет живу, но, тем не менее, моя семья и очень много родственников - в Украине, и у них нет планов оттуда уезжать. Поэтому обеих [стран].

- Какую музыку слушаете в свободное от работы время?

- Раньше слушал что-то, а теперь абсолютно перестал. Может быть, иногда какой-нибудь джазик. Но я совершенно уже не слежу за тем, что происходит в мире поп-музыки. Раньше мне нравились Майкл Джексон, Стинг.

Стинга, кстати, встречал. Когда у него был день рождения, я участвовал в концерте. Там практически весь концерт был классический, потому что он сам контрабасист. Ему нравится классическая музыка, это слышно по его песням.

***

Этот материал опубликован в №17-18 журнала Корреспондент от 3 мая 2013 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент,опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.