У Максима Аверина собачья жизнь
Следователь Глухарев пишет стихи.
– Максим, есть такое образное выражение – "запах кулис". Какой он в театре "Сатирикон", где вы играете?
– Я не принюхивался. Думаю, у театра просто есть своя особая атмосфера. Вот ее я хорошо чувствую. В хорошем театре она тебя будоражит. А в плохом… щами пахнет. Но – у каждого своя молитва. Это раньше я был категоричен: только черное и только белое. А теперь стал любить полутона.
– Говорят, вы стихи пишете…
– Балуюсь. Но я трезво оцениваю свои возможности, поэтому свою писанину в основном в столе держу. Хотя мне кажется, я нашел какой-то свой язык: люблю через запятую описывать всякое движение, шевеление. Что-то в этом есть, по-моему.
– Отточите мастерство и на старости лет где-нибудь будете заниматься литературным творчеством под шум волн…
– Мемуары писать? Нет. Как сказала Раневская, писать о себе плохо – не хочется, хорошо – совесть не позволит. Когда я участвовал в проекте "Звездный лед", мы как-то с компанией актеров смотрели в театральной костюмерной по телевизору это шоу. Заглядывает Константин Аркадьевич Райкин: "Что смотрите? А, понятно…", и мне: "Ты зачем этим занимаешься?" Я искренне ответил: "Мне интересно", а он: "Не надо! Артист должен заниматься своим делом". И я понял его. Это все равно что спортсмены пришли бы к нам в театр играть…
– Так тоже бывает. И актер может еще в чем-то себя проявить.
– Ну, есть какие-то направления. Скажем, быть телеведущим. Видели «Карнавальную ночь с Максимом Авериным»? Мне этот опыт очень понравился. Новое какое-то качество. И я влюбился в команду НТВ. Люди молодые, творческие. Правда, был случай, когда телевидение меня обмануло…
– Каким образом?
– Позвонили: хотим сделать про вас передачу. Пожалуйста! Приезжают, снимают, всё замечательно. Потом дело доходит до интервью. «Вы входите в пятерку самых завидных женихов России». И я понимаю: интервью будет ПРО ЭТО, хотя договаривались о другом. А потом я увидел все в Интернете. Под рубрикой типа "Тайны звезд". И там: "Вот если бы папа их не бросил…" Боже мой! Это же жизнь моих родителей, они были взрослые люди, я тоже был уже большим мальчиком и принял сторону одного из них. Но это моя личная жизнь! В нашей семье происходило то же, что в тысячах других семей. При чем тут телевидение?
…А эти интервью по телефону – терпеть их не могу! Задают вопросы, которые требуют определенного откровения. "Простите, – говорю, – но я даже не вижу ваших глаз, а вы от меня ждете исповеди!"
– Мои глаза вы видите. Ответьте откровенно: вы даете деньги в долг?
– Даю. Но хочу прекратить это. Люди перестали возвращать. А мне неловко напоминать – по-моему, это унижает человека. А меня унижает, когда не отдают.
– Наверняка девочки проявляли к вам интерес еще с детского сада?
– Скорее я проявлял. Всегда был любвеобилен. И остаюсь таким. Ха! Мне тут написала в Одноклассниках одна, с которой мы вместе в пионерском лагере когда-то отдыхали: "Ой, а мы над тобой смеялись в детстве!" Я: "Спасибо, что смеялись – помогло".
– В детстве у вас было прозвище?
– Нет. И не люблю я кличек. Когда Женю называют Джексоном, Мишу – Майклом или когда коверкают фамилию.
– А к Глухарю как относитесь?
– Ну, это же не я, а персонаж. Я не такой прекрасный, как всенародно любимый Сергей Глухарев.
– Какой же он прекрасный? Далеко не идеальный человек.
– Человек идеальным быть не может. Все мы совершаем поступки, за которые потом стыдно. От животных мы тем и отличаемся, что они всегда поступают одинаково – согласно инстинктам, а человек многогранен. Он может в одну секунду пожалеть того, кого только что намеревался убить. И наоборот. Вот и мой Глухарев может быть и таким, и таким. Быть героем и антигероем. Он живой. Для меня откровением было, что актер Сергей Юрский смотрит "Глухаря" и ему нравится. Я даже позвонил и поблагодарил. Но похвала – это как халва, съел – забыл.
- У вас дома живут кот Яша, кошка Эсфирь и пес Бандерас, по-домашнему – Банти или Баня…
- Они уже, по-моему, известнее меня, – смеется Аверин.
– Кто кого завел: они вас или вы их?
– Они. С рыжим Яшей на улице было: иду, вижу – котята. Все разбежались, а этот нет. С Эсфирью другая история. Ехал к друзьям. Дождь шел. Припарковал машину, смотрю: в кустах сидит такая статуэтка – сиамки же красивые. Обменялись взглядами, и пошел я в гости. Возвращаюсь через 3–4 часа – она по-прежнему сидит. Открыл дверцу машины: "Ну, заходи". Она – шмыг, как будто только этого и ждала.
– А с собакой как вышло?
– После очередной сердечной драмы поехал я в Питер. Он располагает к самокопанию… А у девушки, которая возила меня на съемки, была собачка. Она ее все время при себе держала. Через сутки понял: хочу себе такую же. Попросил отвезти меня к заводчице. Выскочила свора таких маленьких инопланетян, и один из щенков меня зацепил. Его и взял. Представляете, сейчас он на меня стал похож!
– А как они к вашим гостям относятся?
– Яша всех любит, сразу лезет целоваться. Фире без разницы, кто пришел: посмотрела и отправилась по своим делам. И Бане по большому счету, кроме меня, до всех фиолетово… Вот только он почему-то лает на мою домработницу, хотя нормально к ней относится. Утром мы все поднимаемся, я варю себе кофе, насыпаю этим гав-мяу еду, дружно завтракаем, потом вместе идем в ванную (смеется)…
