Корреспондент: Творец из подполья. История художника и воина УПА Нила Хасевича - архив

Оружием Нила Хасевича, художника и воина УПА, был не автомат, а резец и дощечки. Но и этого оказалось достаточно, чтобы удостоиться смертного приговора, - пишет Владимир Гинда в рубрике Архив № 16-17 журнала Корреспондент от 27 апреля 2012 года.

Этот человек погиб в тайном повстанческом схроне. Но причинаего смерти не была связана с тем, что Нил Хасевич с оружием в руках воевалпротив советской власти - вместо винтовки он орудовал инструментами для резьбыпо дереву, изготавливая клише для пропагандистских работ, рассказывающих о борьбеповстанцев. Однако его “рисованная” война оказалась столь эффектной, чтовызвала недовольство Кремля. Художника решили найти и обезвредить.

“Рисунок является правдой абсолютной, а язык правды нужноучить везде и всегда. Это единственный язык, которым можно выразить все”, - такеще в сентябре 1941 года, за десять лет до гибели, писал о своем искусстве Хасевич.От этой правды он не отступился.

Детство художника

Нил родился 25 ноября 1905 года в семье дьякона, обитавшегов ривненском селе Дюксин. Был он третьим, младшим сыном.

Начальное образование Хасевич получил дома. Любил рисовать. Носемья была бедной, и отец отдал его на обучение не в художественную школу, а в Житомирскуюдуховную семинарию, посчитав, что поповская доля будет хлебной. Однакоотцовское решение еще больше сблизило Хасевича с красками и холстами: онустроился в мастерскую иконописца. Чуть позже будущий член УПА вступил вРивненскую украинскую гимназию.

Однажды, когда он ехал с матерью на учебу, их телега на железнодорожномпереезде попала под поезд. Мать погибла на месте, а 14-летний Хасевич потерял левуюногу выше колена.

Он сам изготовил себе протез, а деньги, которые железнодорожная компания выплатила ему в качестве компенсации за трагедию на переезде, потратил на обучение в Варшавской академии искусств.

Оказавшись калекой, парень не забыл о своей мечте и, едва выйдяиз больницы, стал учиться в художественной мастерской в Ривном. В 1925 годуэкстерном окончил гимназию и год работал помощником иконописца. Один изпоступков Нила той поры ясно доказал, что ради рисования сын дьякона готов навсе: он сам изготовил себе протез, а деньги, которые железнодорожная компаниявыплатила ему в качестве компенсации за трагедию на переезде, потратил наобучение в Варшавской академии искусств.

Там он изучил рисунок и живопись, планировал стать педагогом,но позже выбрал факультет графики. И хотя денег не хватало, юный художникупорно постигал азы науки.

Петр Мегик, учившийся в академии в то же самое время, что и Хасевич,так описывал упрямого ривненчанина: “Небольшого роста, бедно одетый мальчик, спалкой в руке, потому что вместо левой ноги - деревянный, законченный грубойпалкой, примитивный, собственной работы протез. Старательно учится и невероятноматериально бедствует”. Но в этом мальчике, по признанию Мегика, чувствовалсябольшой художественный талант.

И он довольно быстро был признан: в 1931-м Хасевич получилнаграду Ватикана за одну из своих картин.

“Мальчик” оказался еще и новатором. По старым рукописнымкнигам он, находясь в центре польского католицизма, где царствовала латиница,исследует кириллицу, стараясь научиться красиво выписывать буквы родного языка.Молодой график разработал собственные его формы. Чтобы лучше понять то, что он хочетсделать Хасевич гусиным пером написал толстенный, 482-страничный фолиант - Пересопницкоеевангелие, образец украинского и церковнославянского языка.

По старым рукописным книгам он, находясь в центре польского католицизма, где царствовала латиница,исследует кириллицу, стараясь научиться красиво выписывать буквы родного языка

В 1935-м, 30 лет отроду, он получил диплом о высшем художественномобразовании с правом преподавания в средних школах. В этом же году луцкийжурнал Знич отметил: “Нил Хасевич тихо, скромно и медленно, но уверенно в своемтворчестве шел вперед и теперь признан не только у художников Варшавы, гдеучился и выставлял свои работы, но и завоевал симпатию и признание у художниковиностранных, особенно французских”.

Поляки, не желая расставаться с талантливым художником,предложили ему принять гражданство и остаться в Варшаве. Но Хасевич уехал вродное село. Здесь он устроился учителем в школу, параллельно подрабатывалбухгалтером и пел в церковном хоре. Кроме того, писал песни и много рисовал, в частностииконы для местной церкви, где служил его отец. Эти работы не сохранились - в1943 году немцы сожгли деревушку, в пожаре погибли и иконы.

Хасевич занимался также общественной деятельностью - какчлен Волынского украинского объединения помогал создавать в городах и селахкрая просветительские кружки и библиотеки.

Между тем его картины участвовали во многих выставках - впериод с 1931-го по 1944-й работы Хасевича демонстрировали на 35 различных международныхмероприятиях. Их увидели в Варшаве, Праге, Берлине, Чикаго и Лос-Анджелесе. “Завоевалсебе сильные позиции среди украинских мастеров графики”, - так характеризовал тотпериод творчества Хасевича искусствовед Фадей Лешнер.

По мнению современных исследователей, художник вполне мог быпокинуть родину и стать известным и богатым обитателем мировых культурныхстолиц. Но выбрал украинское село: уже в то время Хасевича увлекла идея украинскогонационализма. Он познакомился со Степаном Бандерой и его женой, часто принималучастие в акциях ОУН, писал листовки, карикатуры. А в начале Второй мировой егодаже избрали в Провод ОУН.

Карикатуры и медали

Летом 1941 года, когда немцы оккупировали Западную Украину,Хасевич находился в Ривном, где работал в газете Волынь. Он иллюстрировал этонационально ориентированное издание, печатал статьи, призывая местных художниковпропагандировать идеи национализма.

“Никто не отрицает больших возможностей графики как художественногои пропагандистского фактора. В момент возрождения нашей государственности, в моментналаживания культурной жизни на освобожденных землях художники должны присоединитьсяк работе над портретами деятелей, над плакатами и пропагандистскимиоткрытками”, - писал Хасевич.

Вскоре он убедился, что немцам, как и большевикам, самостоятельная Украина не нужна, и поэтому художник оказался в УПА

Вскоре он убедился, что немцам, как и большевикам, самостоятельнаяУкраина не нужна, и поэтому художник оказался в УПА. Там он получил ряд псевдонимов,например, Бей-Зот или Шмель. В 1942 году Шмель стал членом Краевой референтурыпропаганды УПА Северо-Западных украинских земель (СЗУЗ), работал в редакциижурнала К оружию, параллельно выпускал различные брошюры, листовки, плака ты.Однако любимыми детищами художника стали сатирические журналы Украинский переци Хрен. В них он печатал карикатуры на советский режим и его лидеров. Этиплакаты и журналы были чрезвычайно популярны среди повстанцев.

“Я не могу стрелять из автомата. Зато в моих руках другое оружие- резец и липовая дощечка [с их помощью он вырезал клише, чтобы потом можнобыло печатать оттиски, как в типографии]. Я воюю с врагом силой искусства”, -сказал Хасевич однажды.

За время своего пребывания в УПА Шмель сделал более 150 различныхграфических работ. Руководство УПА ценило таланты Хасевича.

“Его графика была эффективным оружием в руках освободительногоподполья, - писала в своих воспоминаниях Мария Савчин, жена лидера ОУН СЗУЗ. - Былон необыкновенно ценным для подпольной борьбы человеком еще и тем, что постояннотренировал новых людей, которые впоследствии уходили в разные округа, гдеиллюстрировали подпольные издания или изготавливали клише для типографий”.

Я не могу стрелять из автомата. Зато в моих руках другое оружие- резец и липовая дощечка [с их помощью он вырезал клише, чтобы потом можно было печатать оттиски, как в типографии]. Я воюю с врагом силой искусства

Графика подпольщика стала так популярна, что даже печаталасьотдельно, как картинкиоткрытки.

Работал художник примитивными средствами, без специальнойтехники, нередко без света, в тайнике. Около него постоянно находилисьнесколько повстанцев, которые помогали инвалиду, охраняли и учились у него.

В момент, когда Советская армия выбила немцев из Украины, Хасевичстал часто менять свои тайные жилища, опасаясь спецслужб. Повстанцы дажесоорудили для него специальный велосипед, чтобы легче было перевозить художникас места на место.

Такую жизнь Хасевич вел лет семь, не только прячась, но и активноработая. Весной 1950 года он предложил руководству УПА один из своих последнихпроектов - наброски повстанческих наград. Художник нарисовал 16 примеров награди в письме изложил, как можно их изготовить в условиях подполья. Например,штамповку и отливку предложил делать из металла артиллерийских гильз илисоветских орденов, которые, по его мнению, были легкоплавкими.

Летом 1950-го Украинская главная освободительная рада утвердилапроекты. Первые награды появились уже в следующем году, причем место их изготовлениядо сих пор неизвестно. Сам Хасевич получил Серебряный крест заслуги и медаль Заборьбу в особо тяжелых условиях.

Сталин недоволен

В тот период художник перебежал дорогу кремлевскимпартбонзам. Изготовленные им в подполье карикатуры и другие материалы сталитайно передавать в эмигрантские круги Европы и Америки, где они пользовалисьневероятным успехом. Лидеры украинских зарубежных организаций попытались спомощью работ Хасевича показать миру, что в Украине идет вооруженная борьба.Для этого они подбросили альбом художника Волынь в борьбе, посвященный будням повстанцев,делегатам Генеральной ассамблеи ООН.

Советские представители привезли альбом в Москву. Послеознакомления с рисунками руководство спецслужб в мае 1951 года издало секретныйприказ: “Областным управлениям МГБ [Министерство госбезопасности, предшественникКГБ]. Эти рисунки подбрасывают к посольствам делегатам сессии Генеральной ассамблеиООН. Замысел провокаторов - убедить общественное мнение Запада, что в Украине будтобы идет массовая вооруженная борьба против Советской власти. Ваша задача:разыскать автора рисунков и остановить его антисоветскую деятельность”.

Изготовленные им в подполье карикатуры и другие материалы стали тайно передавать в эмигрантские круги Европы и Америки, где они пользовались невероятным успехом

Распоряжение, к которому прилагалась фотокопия альбома, получилипрактически все управления МГБ в Западной Украине.

Для розыска автора в Киеве создали специальную оперативнуюгруппу, которую возглавил полковник Борис Стекляр. Столичные специалисты смоглиразглядеть на изображениях, помещенных в альбом, значки IXI, которые обозначалиначальные буквы имени и фамилии автора - Н и Х, наложенные друг на друга. А взахваченных ранее документах работники МГБ уже встречали упоминание о Ниле Хасевиче.Так Стекляр и его команда поняли, кого нужно искать.

Спецгруппа стала собирать информацию о художнике, но напастьна его след помог случай. Агенты госбезопасности обнаружили один из тайниковУПА, где нашли повстанческие “грипсы” - зашифрованные документы. Удалосьпрочесть одну небольшую записку: “Заготовили для вас пять килограммов бумаги,вишневое дерево”, которая подтолкнула подчиненных Стекляра к идее, что подобныезаготовки могут быть необходимы подпольному графику.

После серии допросов и аналитических разработок они установили,что тайник художника должен находиться на одном из хуторов в окрестностяхривненского села Суховцы. Правда, этот населенный пункт растянулся на 6 км ссевера на юг и на 5 км - с востока на запад, так что опергруппе, прибывшей сюда4 марта 1952 года, светила перспектива прочесывания всего селения.

Для розыска автора в Киеве создали специальную оперативную группу, которую возглавил полковник Борис Стекляр.

Но агентам опять повезло - один из повстанцев решил проверить,все ли в порядке с художником, и прибыл к хутору семьи Стасюк, где пряталсяХасевич с парой своих охранников - Вячеславом Антонюком и Антоном Мельничуком.“Проверяющего” взяли, что помогло сузить круг поисков до одного хутора.

“Криївка” оказалась настолько хорошо замаскирована под дровами,что оперативники за целый день поисков так и не смогли ее обнаружить. Лишьубедив на раздельных допросах главу семьи Стасюка, что его жена уже все рассказала,агенты узнали, где находится вход в тайник.

Лаз в схрон немного откопали, чтобы можно было поднять крышку,прикрывавшую вход в подземелье. Сотрудники МГБ приоткрыли ее, предложили повстанцамсдаться и, не получив ответа, метнули гранату. После этого внутрь спустилисьбойцы, которые обнаружили три тела. Причем умерли они не от взрыва, азастрелились, как только поняли, что тайник раскрыт.

Тела повстанцев, в том числе и Хасевича, сотрудники госбезопасностито ли уничтожили, то ли спрятали, так что место захоронения художника и еготелохранителей-учеников до сих пор неизвестно.

***

Этот материал опубликован в №16 - 17 журнала Корреспондент от 27 апреля 2012 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент, опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться здесь.