Алексей Чадов боится увязнуть в романтике
2014 г., 7 березня, 16:57
{{count}}
Сыграв одну из главных ролей в недавно вышедшем на экраны триллере «Вий», актер поведал, почему считает Гоголя чудаком.
– Алексей, как получилось, что работа над фильмом «Вий» началась 8 с лишним лет назад, а закончена была совсем недавно?
– Когда картина была практически готова, стало понятно, что кинотехнологии, включая съемки в формате 3D, шагнули далеко вперед. В итоге 3 года назад фильм был переснят практически целиком. Жизнь не стоит на месте. Я очень доволен тем, как развивается наш кинематограф. Понятно, что многие хотят от него большего, равно как и от экономики страны. Но не может какая-то одна сфера нашей жизни развиваться быстрее, чем все остальные. Надо довольствоваться тем, что есть, и стараться свою работу делать хорошо.
– В основе фильма повесть Гоголя. Как правило, классическую литературу в наших школах преподают так, что отбивают у детей всякое желание ее читать…
– Это уж точно! Реально и с удовольствием начинают читать обычно в институте. Школа любви к литературе не прививает. Нужно, чтобы родители заинтересовывали ребенка книгами, и совсем необязательно, чтобы они были из школьной программы. Мне в каком-то смысле повезло. Я с 10 лет занимался в театральном классе, и у меня были педагоги, которые не ставили за чтение оценок, не ругали, то есть у нас не было чувства страха перед литературой. Я помню, как в 14 лет мой учитель по музыке дал мне почитать книгу Германа Гессе «Степной волк». Если бы это сделал учитель по литературе, вряд ли я стал бы читать ее. А тогда прочитал с интересом,
и в итоге за свои 32 года возвращался к этой книге три раза.
Читайте также: Главный секрет «Вия»: фильм получит продолжение! (ФОТО)
– А как складывались ваши «взаимоотношения» с Гоголем? Вы открыли для себя его на съемках картины или раньше?
– Гоголя я открыл для себя в институте. Нам много задавали. Но я параллельно работал, и у меня не было возможности читать постепенно в течение семестра. В итоге перед сессией по несколько дней не выходил из библиотеки – читал запоем. Я тогда себе и зрение посадил. А что касается «отношений» с Николаем Васильевичем, то для меня он не просто яркий писатель, я называю его креативным чудаком. Он создал настолько ярко выраженные образы, что их невозможно не увидеть: у них свои запахи, какая-то своя аура, порой мистическая.
– А вы сами в мистику верите?
– (Задумывается.) Мне часто задают этот вопрос, но я не совсем понимаю, что такое мистика в жизни. Верю в закон сохранения энергии. Вот если сейчас вы на меня накричите, я уйду в плохом настроении. Вы таким образом передадите мне определенную энергию, информацию, и мне нужно будет время, чтобы от этого избавиться. Нет, в мистику не верю! Я верю в случай, в чудо, в божественную силу добра.
– Возвращаясь к разговору о кино: этот год начался для вас с нескольких премьер. В начале января в прокат вышла комедия «Любовь в большом городе-3»…
– И этим фильмом заканчиваю свое участие в прекрасном жанре «романтическая комедия».
– Совсем?
– Совсем! Я закрываю для себя этот жанр. Попробовал, получил удовольствие, но как-то вся эта история с романтическими комедиями у меня затянулась. Хватит уже. Нельзя застаиваться, можно увязнуть. Или заслужить репутацию артиста исключительно легкого жанра, каковым я на самом деле не являюсь. Я драматический актер, участие в этом жанре было для меня скорее экспериментом. Не жалею, что снимался в романтических комедиях, но пора дать дорогу молодым.
– Сегодня телесериалы зачастую качественнее полнометражных фильмов. Однако в вашей фильмографии нет ни одного сериала. Для вас это тоже закрытая история?
– Нет-нет! Скоро на телеэкраны выйдет 16-серийная криминальная драма «Дело чести». Я год работал над одним образом, был предан ему и впервые в жизни осознал, что такое по-настоящему вжиться в роль. Через какое-то время после начала съемок ты начинаешь жить жизнью своего персонажа. Круглосуточно, день за днем, месяц за месяцем ты работаешь и не замечаешь, что исчезаешь как гражданин, как личность. Герой вытесняет твое «я». Кому-то это может показаться шизофренией, но на самом деле это крутейшее состояние, и я от души всем желаю его прочувствовать.
– Алексей, как получилось, что работа над фильмом «Вий» началась 8 с лишним лет назад, а закончена была совсем недавно?
– Когда картина была практически готова, стало понятно, что кинотехнологии, включая съемки в формате 3D, шагнули далеко вперед. В итоге 3 года назад фильм был переснят практически целиком. Жизнь не стоит на месте. Я очень доволен тем, как развивается наш кинематограф. Понятно, что многие хотят от него большего, равно как и от экономики страны. Но не может какая-то одна сфера нашей жизни развиваться быстрее, чем все остальные. Надо довольствоваться тем, что есть, и стараться свою работу делать хорошо.
– В основе фильма повесть Гоголя. Как правило, классическую литературу в наших школах преподают так, что отбивают у детей всякое желание ее читать…
– Это уж точно! Реально и с удовольствием начинают читать обычно в институте. Школа любви к литературе не прививает. Нужно, чтобы родители заинтересовывали ребенка книгами, и совсем необязательно, чтобы они были из школьной программы. Мне в каком-то смысле повезло. Я с 10 лет занимался в театральном классе, и у меня были педагоги, которые не ставили за чтение оценок, не ругали, то есть у нас не было чувства страха перед литературой. Я помню, как в 14 лет мой учитель по музыке дал мне почитать книгу Германа Гессе «Степной волк». Если бы это сделал учитель по литературе, вряд ли я стал бы читать ее. А тогда прочитал с интересом,
и в итоге за свои 32 года возвращался к этой книге три раза.
Читайте также: Главный секрет «Вия»: фильм получит продолжение! (ФОТО)
– А как складывались ваши «взаимоотношения» с Гоголем? Вы открыли для себя его на съемках картины или раньше?
– Гоголя я открыл для себя в институте. Нам много задавали. Но я параллельно работал, и у меня не было возможности читать постепенно в течение семестра. В итоге перед сессией по несколько дней не выходил из библиотеки – читал запоем. Я тогда себе и зрение посадил. А что касается «отношений» с Николаем Васильевичем, то для меня он не просто яркий писатель, я называю его креативным чудаком. Он создал настолько ярко выраженные образы, что их невозможно не увидеть: у них свои запахи, какая-то своя аура, порой мистическая.
– А вы сами в мистику верите?
– (Задумывается.) Мне часто задают этот вопрос, но я не совсем понимаю, что такое мистика в жизни. Верю в закон сохранения энергии. Вот если сейчас вы на меня накричите, я уйду в плохом настроении. Вы таким образом передадите мне определенную энергию, информацию, и мне нужно будет время, чтобы от этого избавиться. Нет, в мистику не верю! Я верю в случай, в чудо, в божественную силу добра.
– Возвращаясь к разговору о кино: этот год начался для вас с нескольких премьер. В начале января в прокат вышла комедия «Любовь в большом городе-3»…
– И этим фильмом заканчиваю свое участие в прекрасном жанре «романтическая комедия».
– Совсем?
– Совсем! Я закрываю для себя этот жанр. Попробовал, получил удовольствие, но как-то вся эта история с романтическими комедиями у меня затянулась. Хватит уже. Нельзя застаиваться, можно увязнуть. Или заслужить репутацию артиста исключительно легкого жанра, каковым я на самом деле не являюсь. Я драматический актер, участие в этом жанре было для меня скорее экспериментом. Не жалею, что снимался в романтических комедиях, но пора дать дорогу молодым.
– Сегодня телесериалы зачастую качественнее полнометражных фильмов. Однако в вашей фильмографии нет ни одного сериала. Для вас это тоже закрытая история?
– Нет-нет! Скоро на телеэкраны выйдет 16-серийная криминальная драма «Дело чести». Я год работал над одним образом, был предан ему и впервые в жизни осознал, что такое по-настоящему вжиться в роль. Через какое-то время после начала съемок ты начинаешь жить жизнью своего персонажа. Круглосуточно, день за днем, месяц за месяцем ты работаешь и не замечаешь, что исчезаешь как гражданин, как личность. Герой вытесняет твое «я». Кому-то это может показаться шизофренией, но на самом деле это крутейшее состояние, и я от души всем желаю его прочувствовать.