5 книг о сатисфакции: в истории, литературе, сексе

Читайте також: В Украине появились «Знаменитые киевляне»

Герои книг этого обзора живут в разное время и в разных странах, но проблемы у них одинаковые, поскольку это либо эпоха тоталитаризма, либо война в Украине. И неважно, что литература при этом отходит на второй план, а семейные ценности подлежат ревизии – главное, справедливость в каждом из случаев торжествует.

Карин Бойе. Каллокаин. – М.: Рипол классик, 2017

Опубликованный в 1940 году фантастический роман-антиутопия выдающейся шведской писательницы Карин Бойе (1900-1941) можно поставить в один ряд с такими шедеврами жанра, как «Мы» Замятина, «1984» Джорджа Оруэлла и «О дивный новый мир» Олдоса Хаксли. Завоевавший мировую известность «Каллокаин» повествует о зловещей «сыворотке правды», используемой тоталитарным режимом для контроля за мыслями граждан.

Впечатления от недавних поездок в гитлеровскую Германию и Советский Союз эпохи Большого террора дали автору достаточно материала для изучения тоталитаризма. Уже в самом начале романа узнаем «стиль эпохи», в которой насилие над личностью было неотъемлемой и главным отличительной чертой двух тоталитарных государств: коммунистического СССР и нацистской Германии. «Пища чуть-чуть похуже, но к этому можно привыкнуть, - уныло сообщает герой-ученый. - Койка немного жестче той, на которой я спал дома, в Четвертом Городе Химиков, но и к этому нетрудно приспособиться. Реже выхожу на свежий воздух, но и это, в конце концов, не беда. Хуже другое - разлука с женой и детьми, тем более что до сих пор я так ничего и не знаю о их судьбе».

Евгений Чириков. 1917. Умные разговоры. – К.: Каяла, 2017

Сегодня слишком мало книг такого публицистического уровня, обличительного накала и жесткой критики эпохи, поэтому стоит обратить внимание хотя бы на имена из недалекого прошлого, в котором жил и творил автор этой книги. Возвращенные имена затерты, взяты в оборот литературоведами, стали общим местом в истории и культуре.

И тем актуальнее звучит выход этого сборника публицистических текстов и переписки с родными автора, известного в первой трети ХХ века писателя. В котором сатира, стоит отметить - сродни стилю Салтыкова-Щедрина и Василия Розанова. В целом же все это напоминает о «запрещенном» до недавнего времени публицистическом наследии культовых классиков вроде Бунина и Горького. Жизненные испытания, утрата всего и всех, эмиграция (в которой, добавим, автор и умер), а также полное забвение на родине давали ему право говорить откровенно, без лишних экивоков и отступлений. «Нужно составить целый обвинительные акт, чтоб доказать всю преступность Горького и степень его участия в разрушении и гибели России ...», - писал он, точно беря на себя миссию составления подобного акта против большевистской орды. Которая, вспомним, истребила память не только о литературе и литераторах.

Своими бесчестными «Правдами», - писал он о ее представителях, - они развивали большевистскую болезнь все шире и глубже, превращая народ в послушное стадо баранов, которые большевистские пастухи могли невозбранно гнать кнутами в свое утопическое царство коммунизма. В этом была трагедия народа и трагедия тех честных, образованных и искренних людей, которые болели душой за несчастный обманываемый народ, но ничего не могли сделать, ибо были лишены права, свободы голоса».

Любко Дереш. Спустошення. – Л.: Видавництво Анетти Антоненко, 2017

Прежде всего, новый роман Любка Дереша - это классическая исповедь сына века, героя нашего времени, Котигорошка и Бэтмена в одном лице, который так долго занимался всем подряд - от журналистики до самосовершенствования - что не заметил, как давно уже ходит по кругу.

«Десь у червні я відчув, що більше не витримаю – що до осені я не доживу. Більше не впоруюся з керуванням. Ґвалтовно стрімко я почав губити сенс, який ще вчора здавався очікувано-зрозумілим. У червні я відмовився від участі у політзамовленні, поставивши хрест на подальшій кар’єрі в цьому керунку. У липні в Одесі на кінофестивалі ми з Вадіком відвисали як два бабуїни — з тридцятисантиметровими джойнтами в одній руці і склянкою прохолоджувального коктейлю в іншій. Бо що робити ще? Усі мости спалено, всі варіанти вичерпано. Ця хвиля підкочувала до мене ще з весни, а на кінофестивалі накрила з головою, і я пустився берега».

Настоящие же проблемы у героя, успешного столичного журналиста, начинаются, когда он, общаясь с такими же «кислотными оптимистами», устраивается помощником серьезного инвестора, решившего сформировать рынок психотехнологий. Ведь свой личный опыт общения с инферно он имеет, и начался он с дружбы со сталкером, бывшим сотрудником спецслужб, графологом и визуальным психодиагностом в отставке, бомжующем на Трахтемировом полуострове на Днепре. Где, оказывается, зарыты машины Бога, исполняющие желания, с чего, собственно, в этом психологическом триллере все и началось.

Володимир Кошелюк. Green Card. – Х.: Фабула, 2017

Жизнь столичного риэлтора, вернувшегося в родное село, круто изменилась, когда он выиграл в лотерею «зеленую карту». Уехав в Америку, он становится морским пехотинцем, мотаясь по миру – от Африки до Афганистана – пока судьба не забрасывает его назад, в Украину. Изнурительная муштра, драконьи контракты, смертельная опасность в самых «горячих» точках планеты – ничто, когда в опасности оказываются твои родные. И никто – ни власть, ни друзья – не в силах тебе помочь, когда во время необъявленной войны в заложники к врагу попадает твой отец.

Автор предисловия, отец украинского боевика пишет о том, что в современной украинской литературе ему не встречались настолько остросюжетные, жесткие, динамичные тексты, от которых невозможно оторваться. «Роздивляюсь краще: шмаття шкіри з довгим волоссям, якісь почорнілі обрубки. Це скрючені людські пальці. Ледь стримую блювоту. Вибігаємо надвір. Ось воно: бетонна цямрина трохи виступає над землею. Грубі ґрати з арматури, навісний замок. Знаходимо якусь залізяку, вивертаємо. Підсвічую ліхтариком, промінь стрибає, наче скажений, серце тіпається. - Тату! Ти тут? Це я, татку!.. - Денис?!»

Джон Грей. За межами Марса та Венери. – Х.: Клуб Сімейного Дозвілля, 2017

Автор этого мирового бестселлера уверен, что выйдя за пределы стереотипа, согласно которому все мужчины с Марса, а женщины - с Венеры, мы сможем прожить свою жизнь в мире и взаимопонимании, испытав высшее чувство любви. И лишь тогда, когда мужчина или женщина сочетает, соответственно, мужскую и женскую стороны, чтобы полноценно проявлять свое уникальное Я, он или она сможет чувствовать и выражать эту сложную любовную эмоцию. Для этого, в частности, стоит лишь знать список ее потенциальных проявлений.

Таким образом, речь в данном руководстве по любви о равноправной взаимозависимости, наличии сочувствия, внутренней мудрости, непоколебимой смелости и решимости, взаимовыгодных компромиссах, а также терпении, настойчивости, скромности и благодарности. По мнению автора, сочетая свою мужскую ответственность с женской чуткостью, мы можем пробудить в себе искреннюю благодарность за то, что живем и можем быть полезными друг для друга. А это уже мотивирует нас исправлять свои ошибки, держать слово и прилагать все усилия для благополучия своих партнеров. И только благодаря сочетанию всех этих качеств мы сможем превращать свои страхи в искреннюю благодарность за все, что способны получить и дать в совместной жизни.