Константин Стогний: В те годы люди боялись мести и не писали заявления в милицию
В январе «Надзвичайнi новини» (ICTV) отпраздновали день рождения. Дата не круглая – 11 лет. Зато какие это были 11 лет! Больше всего об этом знает, конечно же, ведущий и руководитель проекта Константин Стогний.
«Карандаш» и точка!
Константин, сегодня во время эфира у вас перестал работать подсказчик в ухе и потерялась связь с аппаратной и режиссером. Но на лице ни один мускул не дрогнул – вы продолжили как ни в чем не бывало. Всегда так спокойно реагируете на чрезвычайные ситуации?
За столько лет в «Надзвичайних новинах» я изучил всю кухню телевизионного производства, побывал и с одной и с другой стороны камеры и стал гораздо терпимее к людям. Поэтому к сбоям спокойно отношусь. Никакое производство не может быть идеальным, тем более когда речь идет о ежедневной программе. Но я уже знаю, как все исправить и как все должно работать. Мы даже лозунг в студии поменяли. Теперь на нем написано – «У нас нет проблем, у нас есть задачи».
Вы не просто ведущий, но и руководитель большого коллектива. Какой вы шеф – строгий или лояльный?
– Строгий. Но вместе с тем стараюсь быть и справедливым. Правила в нашем коллективе достаточно четкие.
Например? Какие табу есть у ваших сотрудников?
У нас не принято мне звонить. То есть даже если в студии происходят очень важные события, мой телефон может весь день молчать. Ну, разве что близкие наберут. И я считаю это правильным. Если мне начинают трезвонить: «У нас внештатная ситуация – нам разбили камеру!», я потом на совещании спрашиваю: «Зачем мне нужен директор программы, если я вместе него должен принимать организационные решения?»
Читайте також: Андрей Бойко: «На сцене вы увидите настоящую бомбу!»
Правильно организованная работа – это когда руководителя на месте нет, а никто не замечает. Потому что механизм отлажен и работает. Я занимаюсь проектами не только криминальными, а и познавательными, научно-популярными, езжу в экспедиции по всему миру, пишу книги. Могу неделю отсутствовать на канале, а все рабочие вопросы решаются успешно. Высокие рейтинги – тому доказательство.
Но руку на пульсе все равно держите? Говорят, вы лично образы девушкам-ведущим разрабатывали…
– Я не могу оставаться в стороне от того, что происходит в нашей редакции. А уж тем более, когда вопрос касается появления ведущих перед миллионами зрителей. Конечно, я в этом деле принимал участие. (Улыбается.) С другой стороны, у нас есть стилисты, они следят за образами ведущих, выпускают их в эфир и несут за это ответственность. Я же только концептуально предлагаю какие-то изменения. Изначально была идея, что мужчины-ведущие появляются в кадре в строгих костюмах, как новостийщики. Но мне нравятся контрасты. Вся наша жизнь – сплошной контраст. Поэтому решили, что я и Алексей Стеценко останемся строгими, а Виктория Сеник и Анна Афендикова будут красивыми, независимыми и свободолюбивыми. Попросил стилистов прорисовать для них эскизы в стиле «платье-карандаш». И когда пошили новую одежду, все ахнули, потому что стало ясно – мы попали в точку. Можно сказать, что короткий пиджак в талию с юбкой или платье-карандаш были моим силовым внедрением. (Улыбается.)
Предупрежден – значит, вооружен
11 лет в эфире – это много или мало?
Смотря с чем сравнивать. За годы независимости создавалось много программ о криминале. И где они? Мы говорим о них в прошлом времени. Пожалуй, «Надзвичайнi новини» – единственный проект, который зашел на украинское телевидение первым, во времена, когда оно только развивалось, и остался до сих пор. Поэтому, если судить по меркам молодой державы Украины, то это, конечно, долго.
Кто выбрал слоган программы – «Предупрежден – значит, вооружен»
Это как в песнях – слова народные. В разных интерпретациях эта фраза звучала еще в милиции. Можно сказать, оттуда и принес на телевидение. Но впервые услышал в киевском уголовном розыске.
Сколько людей работают над «Надзвичайними новинами»?
Чтобы оперативно собрать информацию из всех регионов Украины, людей должно быть достаточно много. Мы пользуемся разными формами взаимодействия. Сегодня свою информацию нам предлагают общественные организации и активисты, молодые журналисты, которые хотят заявить о себе, стрингеры. И если раньше мы от этого отмахивались, потому что качество материалов оставляло желать лучшего, сейчас ситуация изменилась. Материалы становятся все более и более качественными. В день получаем по несколько таких предложений. Ну, и плюс у нас есть корпункты, которые принимают важные сведения, обрабатывают и отдают нам.
Но самая мощная у нас, конечно, киевская редакция, в ней – штатные сотрудники. 99% из них работают за кадром.
Готовность – 15 минут
Формат проекта за время существования сильно изменился?
Мы менялись и продолжаем меняться. Сначала это была проба – как может выглядеть криминальная программа. Я тогда работал в уголовном розыске, и мне поручили сделать 10-минутную программу на основе реальных преступлений. В те годы люди боялись мести и не писали заявления в милицию. Наша задача была убедить их в том, что преступники понесут наказание. Сюжеты готовили не журналисты, а сотрудники правоохранительных органов. Приходилось ломать их психологию. Многие мне говорили: «Да ну! Мы же не в театре, чтобы что-то рассказывать людям на камеру».
Читайте також: Альберт Малик: влюбился в «Захват» с первого взгляда
Со временем у программы появился успех и первые рекламодатели, и мы ударились в детализацию – делали упор не на этапах преступления, а на том, как его совершили. То, что видим сейчас в эфире, – это больше программа, предупреждающая людей о том, что может быть, «если»…
Наша главная миссия – профилактическая и предупреждающая. Мы стараемся работать на опережение. Благо, ежедневный формат позволяет оперативно рассказывать о новых видах преступлений, мошеннических схемах и «разводах» на дорогах.
Сколько времени проходит от момента, когда вы узнали о чрезвычайном событии, и до его появления в эфире?
Уже в 8 утра у нас начинаются первые совещания, мы обрабатываем информацию, полученную за ночь. В течение дня она уточняется, и если понимаем, что она резонансная, вечером выдаем в эфир. Бывает и по-другому. Например, информация о взрыве автомобиля на Бессарабке, когда женщине оторвало ногу, пришла в районе 19.00, и уже в 19.15 мы о ней рассказывали зрителям. 15-минутная готовность – наш рекорд.