Не секрет, что многие актеры славятся своими любовными похождениями. Но это история не про Колина Фёрта. Он сам стал жертвой измены и шантажа…

Брак с итальянкой-продюсером Ливией Джуджолли был вторым для актера. От первого – с американской актрисой и писательницей Мег Тилли у него есть сын Уилл. С Ливией актер прожил больше двух десятков лет, завел двух детей – Луку (ему уже 18) и Маттео (ему 16), и чуть ли не в каждом интервью рассказывал, какая она прекрасная женщина и мать. 

Но как выяснилось, не все в семье складывалось гладко: несколько лет назад пара на время расставалась, и именно тогда у Ливии завязался роман с итальянским журналистом Марко Бранкаччей. Затем Фёрт помирился с женой, и она прекратила отношения «на стороне». Но Марко не успокоился: в 2018 году начал преследовать Ливию и шантажировать, присылая «непристойные сообщения». Говорят, именно тогда женщина и призналась мужу в измене, и супружеская пара вынуждена была даже обратиться в полицию, чтобы утихомирить Бранкаччу.

Когда над ним нависла угроза оказаться за решеткой, Марко успокоился, а Колин простил Ливию. Они попытались начать все заново. Теперь понятно, что попытка оказалась неудачной… 

Но по крайней мере в карьере у Колина Ферта все в порядке: в конце января украинские зрители увидят его в военной драме Сэма Мендеса «1917» – в роли британского генерала Эринмора.

– Я очень, очень ленивый и неподъемный человек. Как-то по инерции мое увлечение театром стало приносить доход, и вот я уже в кадре. Если бы так не случилось, думаю, перебивался бы случайными заработками. Может быть, стал бы каким-нибудь мелким воришкой или мошенником. 

– Актерство – единственное, что меня интересовало с детства! Будучи хорошими педагогами, родители не ругали меня и поддерживали в выборе – хотя никогда в жизни не были знакомы ни с одним актером!

– Когда только начинал сниматься в кино, то понятия не имел, что все это выльется в череду персонажей голубой крови с отутюженными воротничками и идеальными манерами. В жизни я полная противоположность всем этим экранным образам. 

– На экране, в кино, может произойти все что угодно. Тарантино может убить своего героя самым кровожадным способом, а затем воскресить. Это одна из причин, почему я решил связать свою жизнь с кино. 

– Когда у меня были серьезные отношения с Мег, и она решила, что актерство – бессмыслица, я с ней согласился, и мы переселились на ее родину, в Канаду. Прожили четыре года в маленьком городке, я работал плотником, бог знает кем еще… Но потом почувствовал, что оказался далеко от собственной жизни. И вернулся в Лондон, расставшись с Мег. У нас уже был Уилл, уйти от него было больно даже физически. Но я знал, что на самом деле мы с ним не расстанемся, а жить надо свою жизнь.

– В Великобритании понятие успеха всегда идет рука об руку со стыдом. Так сложилось исторически: мы нация тех, кто постоянно извиняется. Это как компенсация за события прошлых веков, когда мы успели поработить половину мира против их воли: империи ведь никогда не создавались при помощи обходительности. Ну а теперь мы расплачиваемся.

– Секрет моей успешной карьеры в моей нейтральности. Я не красавец и не урод. Из моего лица можно вылепить что угодно. Оно может быть замечательно выразительным в своей красоте и ужасным в своей невыразительности. Последнее, кстати, удается чаще.

– С самого начала съемок фильма «Kingsman. Секретная служба» режиссер Мэтью Вон предупредил меня, что очень скоро начну его ненавидеть, и оказался прав: это были адские полгода тренировок. У меня ведь больше 30 лет съемок в драмах и никакого экшена. Пришлось развивать те мышцы, которые в принципе не были задействованы всю жизнь.

– Пожалуй, самое романтичное, что сделал в жизни, – научился говорить на родном языке Ливии. Когда учишь язык того, кого любишь, – становишься ближе к нему. Почти физическое чувство.

– Всегда вовремя себя останавливаю и легко миную соблазны. Всех прелестных дам, флиртующих со мной, сравниваю с моей супругой. В том, что Ливия – самая красивая женщина на свете, нет никаких сомнений. 

– Гордость за отца, фраза «Зато мой папа актер!» – это все определенно не про моих сыновей. Большую часть времени они стесняются меня и надеются, что никто не вспомнит про ту сцену из фильма «Мамма mia!», где я танцевал в блестящем трико и на каблуках. Но мой «Оскар» они все же отнесли в школу похвастаться. 

– В сериале «Гордость и предубеждение», как известно, я вышел из водоема в одежде – мужской вариант «шоу мокрых маек». Буквально на следующий день после этой серии на ТВ британские дамы массово помешались, а я начинал интервью с фразы: «Скажете, что я секс-символ, – встану и уйду». Потому что на самом деле у меня нет ничего общего с мистером Дарси. 

– Дети – это улица с двусторонним движением. Они нуждаются во мне меньше, чем я в них. 

– Люблю, когда меня хвалят, но я не наркоман славы. Мечтать, чтобы тебе не давали проходу, как-то странно. Пусть лучше пять человек оценят мою работу, чем пять миллионов запомнят лицо, оставаясь равнодушными к моим персонажам. 

– Все, что случилось со мной – от первой роли до «Оскара» (актер получил награду в 2011 году за роль в фильме «Король говорит!». – Прим. ред.), – чистая удача. Я знаю актеров – моих однокурсников, коллег, – которые, увы, неизвестны, но они гораздо талантливее меня и многих других. 

– Верю в мысль из песни Леннона: жизнь – это как раз то, что происходит, пока мы строим планы. Так и стараюсь жить – не строить планов. Я и сейчас не знаю, что будет через год, какие будут роли, фильмы. Жизнь не то, что можно упаковать. Мне кажется, признание ее стихийности – признак взросления. Поэтому легко соглашаюсь на самые ее неожиданные предложения.
<подпись>Текст: Виктория Грабовская