Тайны и запреты: ТОП-5 книг о феминизме и сатанизме

Сегодняшняя модель мира в литературе – это очередная переделка сложных вещей в удобное «диванное» чтиво. Исторические катаклизмы предлагаются в виде модных манифестов и деклараций.

Религию каждый вправе выбирать по удаленности церкви от станции его метро. Брачный контракт на ресторанной салфетке иногда оказывается важнее всех звезд, которые он, припрятав заначку на пиво, достает для нее с неба. И только обратная сторона Луны – так же далека, как советское прошлое, о котором иногда пишут авторы этого книг.

Пауло Коельйо. Шпигунка. – Х.: Клуб Сімейного Дозвілля, 2016

Известный автор перевода реальности в удобную модель воскресного чтения на этот раз неожиданно обратился к теме феминизма. Ну, и конечно, уже с самого начала его романа все действие имеет вполне «кинематографический» вид: солдаты добросовестно и показательно расстреливают арестантку, а офицер совершает контрольный выстрел. В чем была ее вина, как объясняет она сама – известная из шпионок всех времен и народов, та самая легендарная Мата Хари?

«Я думала, що могла маніпулювати тими, хто хотів знати державні секрети; я думала, що німці, французи, англійці й іспанці ніколи не мали сили мені опиратися, а завершилося все тим, що зманіпулювали мною». То есть, мужской мир в истории шпионажа, как видим, победил, но на самом деле верх взяли женщины, поскольку их уже наказывали за то, что они женственные, или (как утверждает героиня) «оскільки в більшості випадків моя провина полягала лише в тому, що я була емансипованою жінкою у світі, керованому чоловіками».

Таким образом, в новейшем романе Паоло Коэльо история известной шпионки вырастает в своеобразный манифест против патриархального мира на защиту возрождаемого «шпионским» образом матриархата. И все преступления главной героини, весь ее шпионаж и вообще любые действия в пользу того или иного государства – это всего лишь распространение сплетен в салонах высшего света, где она вращалась. И все ее «шпионское» мастерство в интерпретации автора – это перекраивание бабьих сплетен в «секреты» и «государственные тайны», которые Мата Хари распространяла ради мужского внимания, власти и денег. И так же, как те, кто обвинял ее во всех «шпионских» грехах, в конце концов, покарав смертью, все вокруг прекрасно знали, что ничего нового она не рассказывает. Собственно, как сам автор романа, который лишь напомнил нам историю женщины, которая добивалась (и добилась) внимания весьма изысканным образом.

Борис Лего. Сумеречные рассказы. – М.: Эксмо, 2016. – 208 с.

Обидно, что те немногие критики, что написали об этой книге, попавшей в шорт-лист престижной премии «НОС», отделались легкомысленными замечаниями о «религиозности со знаком минус» и «демоническом безверии, от которого отряхиваешься как от дурного сна». На самом деле отряхнуться от сна, даже маркированном, как «русская готика» и «новая социальность», на этот раз не выйдет, поскольку, начиная с творчества Мамлеева, все списывалась на бытовую метафизику. На самом деле, это вполне «мировой» стандарт русской религиозной литературы. Это ли не прогресс? Нет, автор книги рассказов, которые бы назвать не «сумеречными», а «сатанинскими», разумеется, сам из-за рубежа, и ближе к западному классическому наследию, но что-то подсказывает, что «потомок русских эмигрантов, приехавший в современную Россию искать славы, а нашел демонов и людей», знает больше о своих земляках. Ну как будто всю жизнь у Савеловского вокзала, а не на Монмартре прожил!

И уже в первом рассказе сборника главный герой, словно в «Американской трагедии» Драйзера, «напёк на своей маленькой кухне сотню пирожков с капустой и начинил их крысиным ядом». А после оставил их у барака, «где живут постоянно голодные нелегалы», в действительности же самый что ни есть цвет русской подпольной славы, поскольку барак этот Лианозовский, в котором и Кропивницкий, и Сапгир, и прочее «другое искусство». И далее у автора: и девочки-живодерки, и служение дьяволу, и речи Гитлера-Путина-Солженицына в одном рассказе, и далее везде. И оказывается, что написал он для нас очередной учебник жизни, а уж утвердить его для миллиона «отрицательно» верующих учеников пекаря – вопрос времени. Как говорится, задумайтесь, но для начала хотя бы прочтите.

Юлія Кісіна. Весна на Місяці. – Х.: Фабула, 2016

В этом «киевском» романе, где описывается, как «шовкових кучерях темного плюща клекотіло свято гниття», его героиня свой город явно не любит. И поэтому создает собственный мир, в котором, кроме классического Булгакова, немало от южнорусской школы письма. В котором – телесность Бабеля, детальность Олеши, историзм Катаева. Вот и упомянутое гниение «було надмірне і чудове, з властивим йому південним духом - безпосередня близькість до моря - лише ніч їзди до Одеси, і там уже справжнє життя: виноград, вітрильники і грецькі торговці».

В то время как в Киеве того времени – сплошное серое и безрадостное детство в соцреалистических декорациях. Школьная рутина, родительская опека и прочие «радости» тревожной поры подросткового инфантилизма. Упомянув, что роман откровенно биографический, отметим явный зазор между дневниковой формой и более поздними воспоминаниями (автор романа живет в Германии). Благодаря такому стилистическому зазору, «Весна на Місяці» приобретает то фантасмагорическую форму детских фантазий в духе «Амаркорда» Феллини, то почти стенографирует историю нравов в застойные времена.

«Я хотіла залишатися у проміжковому стані зачарування, в єлисейських полях отроцтва», – сообщает героиня о подобном «состоянии невесомости», и в романе ей это вполне удается. А уж Луна, как объясняет автор, это, конечно же, Советский Союз, и читателю самому решать, действительно ли на темной ее стороне случилась весна этого самого отрочества.

Лесь Подерв’янський. ПЗТ. – К.: Наш формат, 2016

Сегодня мало кто помнит, что когда-то книжки этого скандального автора продавались в политкорректном целлофане с упреждающим знаком: «Увага! Ненормативна лексика. Не рекомендується особам до 18 років». Сегодня тексты Леся Подервьянского, издающего собственные сборники полного собрания сочинений, уже вряд ли вызовут читательскую аллергию на его фирменный эпатаж. А вот призадуматься о легитимности «ненормативного» в нашей жизни, наверное, заставят.

Собственно, этому и будет посвящена дискуссия с читателями. Возможно, очередной раз гремучая смесь абсурда и черного юмора, насыщенная суржиком и ненормативкой, взорвут устои общественной морали, чьи представители не ведают о былой славе киевского автора, но это, конечно, вряд ли. Ведь если уяснить, что реальность, слившаяся с текстом, превалировала в те «благословенные» имперские времена над моралью, то, возможно, очередного акта остракизма удастся избежать. Кроме того, есть нечто в текстах автора, что заставляет их казаться не только эпатажными и гротескными, но и вполне интеллектуальными.

Эти тексты не то чтобы не для слабонервных, но как бы для внутреннего пользования богемы. Монструозные «Гамлєт, або феномен датського кацапізму», «Пацавата історія», «Данко», «Васіліса Єгоровна і мужичкі» проводят свою эстетическую линию, ориентированную не на возмущение абстрактного читателя, но на восприятие особой средой, разделяющей упомянутые знаки «интеллектуального» бытия.

Наталия Горбаль. Must have сезона, или Новый взгляд на брачный договор. – К.: Саммит-Книга, 2016. – 280 с.

Эта весьма практичная (и практически обязательная к прочтению) книга начинается, как всегда, с напоминания автора о том, зачем сегодня урегулировать устоявшиеся, казалось бы, отношения. В данном случае, в контексте института брака, то есть, с такими производными любой, даже самой страстной любви, как обязательства супругов по отношению друг к другу и своим детям, совместно нажитое имущество, общие долги. Причем именно долги почему-то впечатляют более всего, ведь в приводимой автором модели «как было раньше» одна из сторон слыхом не слыхивала о подобных вещах. Действительно, ведь как раньше жили люди? Муж отдавал всю получку жене (заначку все равно припрятывал), а уже она распоряжалась скудной заводской суммой, строя грандиозные планы и выкручиваясь «до пятницы».

То есть, в разрезе финансовой составляющей советская семья, как всегда, была целомудренна, словно тетенька из телевизора про секс, которого в СССР «не было». И никакие долги мужа не тревожили, а теперь даже пресловутая «заначка на пиво», как узнаем из «Must have сезона», в случае развода тоже делится пополам. С одной стороны, понятно, что «любое время диктует свои законы бытия», и в данном случае это довольно сложное время и трудные времена. С другой стороны, детально разбирая конкретные жизненные ситуации, произошедшие с людьми на разных этапах совместной жизни, автор показывает, как брачный или иные договоры способны кардинально изменить ситуацию, улучшив ее.

Речь также о подсказках, помогающих выйти из сложной «брачной» ситуации или, наоборот, в нее не попасть. Ведь даже брачные договоры, оказывается, бывают разные. Например, на ресторанной салфетке или вообще на словах. Ну, и те, кто еще продолжает проживать «гражданским браком», получат реальный инструмент для защиты своих имущественных прав. То есть, и жертвой чужих (а на самом деле, общих) долгов не пасть, и «заначку» от жены сберечь, а ей – в очередной раз дотянуть пускай если не до развода, то хотя бы до упомянутой «пятницы». На уикенд после которой можно будет внимательно ознакомиться с этой полезной книжкой.