Борис Моисеев: "Спасибо Алле Пугачевой за котлетки"

Крошка Боря готовится вернуться на сцену после инсульта.

– Борис Михайлович, как вы сейчас себя чувствуете? Продолжаете ли ездить в больницу на процедуры?

– Я достаточно много времени уже провел в больнице. Хватит! Все необходимые процедуры теперь я прохожу дома. Раз в три месяца провожу обследования в больнице.

– Ходят слухи, что после инсульта вам тяжело говорить. Есть ли у вас методика, по которой вы восстанавливаете речь?

– Какой-то специальной методики нет. Я каждый день занимаюсь со своим логопедом Еленой Семеновной, но пока мне действительно тяжело говорить. Елена Семеновна успокаивает и уверяет, что я уже достиг неплохих результатов. Замедленная речь – это единственное последствие болезни, с которым мне приходится бороться. Я вас сейчас, наверное, огорошу, но я даже кайфую от того, что медленно говорю. Ведь это доказательство того, что я жив! Уверен, стоит мне приложить еще немного усилий, и моя речь полностью восстановится. И я снова буду тарахтеть без умолку, как до болезни.

– Скажите, как изменился ваш рацион питания?

– Я полностью отказался от алкоголя. Не ем после шести вечера, хотя раньше очень любил съесть что-нибудь перед сном. Стараюсь не употреблять жирную пищу. А в остальном все как прежде.

– Что бы вы хотели изменить в своей жизни после перенесенной болезни?

– Я по-прежнему хочу быть нужным людям. Для себя я давно решил, что суета сует – мой жизненный выбор. Мною всегда двигало желание радовать людей, а не обогащаться за их счет. Наверное, это и стало причиной моей тяжелой болезни. У меня действительно было огромное количество новогодних концертов, я практически не отдыхал. И поплатился за это своим здоровьем. Организм подавал мне сигналы, но я не обращал на них никакого внимания. И зря…

– Раньше вы придумали себе сценический образ «Дитя порока». Как бы вы себя сегодня кратко охарактеризовали?

– Дитя сознания. Я давно вырос из того образа, о котором вы упомянули.

В новом образе нет ни капли провокации. Я создал его после того, как исполнил песню «Петербург–Ленинград» вместе с легендарной Людмилой Гурченко. Наверное, та болезнь, которую я смог победить, даст мне возможность заявить о новом этапе моей жизни.

– Ваши песни раньше называли провокационными. О чем вы хотите петь сейчас?

– О любви. Это главное чувство, которое волнует и тревожит наше сердце на протяжении всей жизни. Любовь способна творить настоящие чудеса, и я в этом убедился.

– Борис Михайлович, это правда, будто вы хотите выступить на фестивале в Юрмале? Уверены ли вы в своих силах?

– Я считаю дни до того момента, когда снова увижу зрителей, услышу аплодисменты. Уверен, они вылечат меня быстрее таблеток. Игорь Крутой мне уже прислал личное приглашение на Юрмалу, поэтому сейчас усиленно готовлюсь к выступлению. Оно должно пройти на высоте. Я много репетирую, с моей командой мы обсуждаем костюмы, танцевальные номера. Все это требует много времени. Когда выйду на сцену, зритель должен ахнуть от изумления! И еще у меня есть заветное желание: хочу со сцены Юрмалы поблагодарить всех тех, кто на протяжении долгого времени поддерживал меня своей заботой и добрыми словами. Также скоро собираюсь начать работу над новым альбомом. В нем я исполню песни, которые публика не ожидала услышать от Бориса Моисеева.

– Что для вас стало большим открытием после перенесенной болезни?

– Люди, которые способны своими мыслями и действиями помочь справиться с самой тяжелой болезнью, с самым тяжелым испытанием. Во время болезни я узнал, сколько же у меня настоящих друзей. Они приезжали ко мне в больницу, привозили всякие вкусности, успокаивали, веселили. Сейчас многие продолжают навещать меня уже дома. И я это бесконечно ценю. Также я безмерно благодарен своим поклонникам, которые до сих пор присылают мне письма и электронные сообщения со словами поддержки. Это счастье – понимать, что в трудное время ты не остался один.

– Кто из ваших коллег-артистов поддержал вас во время болезни?

– В первую очередь хочу поклониться до земли Иосифу Давыдовичу Кобзону за его отеческую заботу, Алле Борисовне Пугачевой – за внимание и поддержку, ее самые вкусные в мире котлетки. Она в какой-то степени заменила мне маму. У Примадонны действительно огромное и доброе сердце, в котором она нашла место и для меня. Это конечно же Игорь Николаев, который вместе со своей женой одним из первых навестил меня в больнице. Маэстро Игорь Крутой, который дает мне главное – возможность вернуться на сцену. Также хочется сказать огромное спасибо моей подруге Галине Романовской, которая без устали на протяжении 100 дней, что я находился в больнице, готовила для меня потрясающие обеды и ужины, за что я ей буду вечно благодарен. Именно благодаря заботе врачей и моих друзей я жив!